За последнюю неделю Формула-1 лишилась сразу двух команд. От участия в ближайших Гран-при сезона-2014 отказались Caterham и Marussia. Это два беднейших гоночных коллектива, которые борются за выживание с момента появления в 2010 году – за прошедшие пять лет конюшни соперничали исключительно друг с другом. Мы выяснили, из-за чего команды Формулы-1 докатились до банкротства и почему исчезновение четырех машин грозит необратимыми последствиями для всего международного первенства.
Что случилось с Caterham?
Команду Caterham в Формулу-1 привел малазийский предприниматель Тони Фернандес. Бизнесмен добился головокружительного успеха в авиационной отрасли: за несколько лет коммерсант превратил авиакомпанию Air Asia в ведущего бюджетного перевозчика Юго-Восточной Азии с рекордной прибылью. Добиться победы в Формуле-1 оказалось не в пример сложнее.
Поначалу Фернандес пытался использовать авиационные наработки в автогонках и даже самостоятельно руководил командой. После нескольких лет барахтания в конце пелотона предприниматель передал конюшню более опытным управленцам. Результата это не принесло: в Caterham проводили одну реорганизацию за другой, а ключевые посты то и дело доставались людям, чьей единственной заслугой были полезные знакомства, но никак не умение выстраивать работу команды. За пять лет в Caterham так и не создали работающую структуру: пока одни функции дублировались в нескольких департаментах, другие оставались неохваченными вовсе. В результате гоночный коллектив не набрал ни одного очка, место опытных гонщиков заняли безнадежные ставленники богатых спонсоров, а в турнирной таблице Caterham откатился на последнюю строчку.
В 2014-м году Фернандесу окончательно надоело играть в Формулу-1 и он бросил команду на произвол судьбы: перестал искать деньги и в первый же удобный момент продал конюшню таинственным инвесторам из фонда Engavest. Дальше началось самое запутанное: новые владельцы обвинили Фернандеса в том, что он не отдает им акции, а сам бизнесмен упрекнул покупателей в том, что они не расплатились. Закончилось все тем, что штаб-квартиру оцепила временная администрация, болидам запретили покидать территорию завода, а сотрудникам перекрыли доступ на рабочие места.
Вершиной абсурда стало назначение на пост руководителя румынского уборщика Константина Кожокара. Это не шутка: футболист Кожокар после завершения спортивной карьеры стал водителем автобуса в городе Брашов. Когда у Константина закончились деньги и вышел срок платежей по кредитам, он подался на заработки в Великобританию – устроился уборщиком в команду Caterham. Месяц спустя румын получил должность управляющего директора. Ставку уборщика просто сократили.
Почему разорилась Marussia?
Основатель и владелец бренда Marussia Андрей Чеглаков купил команду Формулы-1 для того, чтобы через автоспорт рекламировать дорожные спорткары той же марки. Команда, некогда известная как Virgin, получила название Marussia в сезоне-2012. Два с половиной года спустя Чеглаков объявил о ликвидации компании Marussia: стало понятно, что исчезновение одноименного коллектива из Формулы-1 – вопрос времени.
Строго говоря, автопроизводитель и гоночная конюшня не были связаны ни юридически, ни административно, однако с исчезновением основной структуры никакого смысла содержать команду Формулы-1 уже не осталось. Сторонние спонсоры компенсировать затраты не захотели: болиды Marussia слишком редко показывали в телетрансляциях, чтобы заинтересовать кого-то из рекламодателей.
Чеглаков поддерживал команду вплоть до сочинского Гран-при России, после чего передал проблемный актив временным администраторам. Дальнейшую судьбу команды будет решать британская фирма FRP Advisory LLP.
Кто может спасти команды?
Caterham и Marussia нужны достаточно безрассудные владельцы, которые будут готовы ежегодно тратить десятки миллионов долларов без каких бы то ни было гарантий успеха. Как известно, лучший способ стать миллионером в Формуле-1 – прийти сюда миллиардером. Так, претендентам на Marussia придется погасить 30 миллионов фунтов стерлингов долга. Пассивы Caterham сопоставимы: за одни только двигатели Renault команда должна французской компании более 9 миллионов евро.
Главными кандидатами на приобретение Marussia считаются сталелитейные магнаты Балджиндер Сохи и Сонни Каушал. По сведениям The Telegraph, братья-предприниматели готовы потратить за команду 55 миллионов фунтов.
Почему руководство Формулы-1 бездействует?
Все решения в чемпионате мира единолично принимает Берни Экклстоун. Британец работает на частных инвесторов, которые предпочитают не вмешиваться в оперативное управление – владельцев интересует исключительно доходная часть. Сейчас прибыль Формулы-1 делится между обладателями коммерческих прав и гоночными коллективами. В теории, чем меньше будет участников, тем больше денег достанется стороне промоутера – компании Delta Topco, которой официально принадлежит международное первенство.
Таким образом, боссы Берни Экклстоуна косвенно заинтересованы в исчезновении нескольких команд, ведь это поможет им увеличить собственную долю в доходах Формулы-1. Сам Экклстоун неоднократно заявлял, что слабым конюшням нет места в чемпионате мира. Компенсировать уменьшившееся число болидов на старте можно, если разрешить оставшимся участникам выставлять на старт по три машины.
Кто следующий?
Рекордными долгами обладает Lotus – на счету британского коллектива более 120 миллионов долларов заемных средств. Сопоставимую сумму задолжали швейцарцы из Sauber. Но в худшем положении, как ни странно, оказалась преуспевающая Force India: конюшня, которая оспаривает пятое место в общем зачете, не в состоянии расплатиться за двигатели Mercedes-Benz. Крайний срок выплат уже прошел: если индийцы не переведут деньги на счета Mercedes-Benz, последние просто не отдадут команде двигатели – и Force India пропустит предстоящий Гран-при США. Такими темпами в 2015 году в Формуле-1 останется 6 команд вместо нынешних 11.
Почему три болида – это не выход?
Команда Ferrari много лет лоббировала вопрос о добавлении третьего болида, но раз за разом получала отказ. Причина проста: чем больше машин у лидирующих команд, тем дальше на финише окажутся их соперники и тем меньше денег они получат от спонсоров. Иными словами, нынешние середняки превратятся в аутсайдеров и вскоре повторят судьбу падших Caterham и Marussia.
Сторонники концепции «три болида на команду» не понимают, что проигравшие будут всегда – и если на последние места переместится условный Williams, это поставит под угрозу его выживание. К тому же, третья машина стоит денег – позволить себе увеличение команды в полтора раза могут только самые богатые коллективы. Так Формула-1 станет еще более дорогой, что окончательно похоронит коллективы из середины протокола.
Кто виноват?
Берни Экклстоун. Вместо того чтобы заботиться о долгосрочной привлекательности Формулы-1, глава чемпионата предпочитает краткосрочную стабильность и хорошие отношения с близкими друзьями из топ-команд. Бизнесмен мог бы перенаправить часть призовых маленьким коллективам, но он этого не делает из желания угодить грандам вроде Ferrari и Red Bull Racing.
Макс Мосли. Бывший президент FIA привлекал команды Marussia и Caterham на условиях потолка бюджетов в 40 миллионов фунтов, но не смог выполнить свое обещание. Затраты оказались больше, и команды не выдержали.
Лука ди Монтеземоло. Экс-президент Ferrari много лет лоббировал идею третьих машин и последовательно выбивал преференции для богатых команд за счет снижения призовых маленьким конюшням.
Renault и Карлос Гон. Волны разорений можно было бы избежать, если бы командам не пришлось тратить астрономические суммы на двигатели нового поколения. Отменить переход на гибридные моторы V6 хотели многие – но против выступила Renault и ее руководитель Карлос Гон. Последний даже пригрозил вывести компанию из чемпионата, если Формула-1 сохранит проверенные и более дешевые «атмосферники» V8 – по мнению Гона, такие агрегаты не отвечали маркетинговой стратегии Renault. Но вот незадача: сохранив одного поставщика, Формула-1 лишилась как минимум двух команд.
Red Bull Racing, Ferrari и Mercedes AMG. Эти команды заблокировали введение потолка бюджетов и развернули настоящую «гонку вооружений». Все три коллектива систематически наращивают расходы, что лишает не столь богатые коллективы малейшего шанса на успех. Нет успехов – нет спонсоров.
Что делать?
Чтобы выжить, Формуле-1 придется кардинально изменить систему принятия решений. Для начала командам придется дать больше власти – пока все решения принимает один человек, участники будут договариваться именно с ним, а не между собой. Стоит убрать из чемпионата Берни Экклстоуна, как у команд сразу же появится стимул к сотрудничеству.
Второй вопрос – распределение доходов. Прямо сейчас 40% прибыли оседает в карманах бенефициаров Delta Topco: при этом владельцы не тратят деньги на развитие чемпионата, а просто получают дивиденды. Если урезать долю инвесторов хотя бы до 20%, высвободятся сотни миллионов долларов – на эти деньги можно спасти все проблемные коллективы.
Наконец, требует корректировки многоуровневая система бонусов топ-командам: так, Ferrari ежегодно получает 5% прибыли Формулы-1 просто за статус. Еще по 2,5% достаются McLaren и Red Bull Racing. Включение этих бонусов в общий призовой фонд позволит сгладить разницу между доходами разных команд и оздоровить современный финансовый климат Формулы-1, при котором богатые становятся богаче, а бедные – беднее.
За прошедший год чемпионат мира заработал более полутора миллиардов долларов. Каждый год гоночная серия ставит новые рекорды выручки: доход приносят рекламные сделки, продажа телетрансляций и взносы от стран-хозяек Гран-при. Но чем успешней становится Формула-1, тем хуже обстоят дела у ее участников – ведь с каждым годом вознаграждения для команд из хвоста пелотона становятся все меньше. Последствия такой политики мы наблюдаем прямо сейчас.
Антон Погорельский
Фото: Getty Images