Если автомобилист попал в ДТП, после которого от одной мысли сесть за руль начинается паника, или же сигналы недовольных водителей по соседству превращают поездку из приятного путешествия в сплошное испытание и стресс — это повод не держать проблему в себе, а решать ее при помощи профессионалов.
В этом уверен руководитель психологического центра «Динамика» Иван Костин: компания Renault Россия пригласила его вместе с командой разработать программу адаптации для автомобилистов, включающую в себя психологическую поддержку и отработку практических навыков. В рамках проекта «Тест-драйв адаптация Renault» они в течение месяца возвращали на дороги водителей, которые перестали чувствовать себя уверенно или вовсе отказались от вождения на долгие годы. За это время почти 50 участников прошли курс из трех занятий, где разобрали причины своего страха, смогли их победить, а за рулем предоставленных для проекта кросс-седанов Renault Logan Stepway восстановили и улучшили свои навыки. В интервью Autonews.ru Иван Костин рассказал, почему не надо бояться обращаться за помощью.
— На кого был нацелен проект, кто в нем мог поучаствовать?
— Основная аудитория — это люди, которые после участия в ДТП отказались от вождения либо начали испытывать серьезный психологический дискомфорт от этого процесса. Всего за месяц к нам поступило около 100 заявок — работа проходила в Москве, но обращались и люди из регионов. Из них мы отобрали 48 человек — отсеялись те, кто думал, что это будут просто курсы водительского мастерства.
Нам было важно привлечь мужскую аудиторию, поскольку это большая редкость для психологических проектов. У нас считается, что забота о себе и окружающих — это скорее женское качество, нежели мужское. А поход к психологу в России пока воспринимают как нечто не совсем естественное, особенно для мужчин, которые по определению должны справляться сами со всеми проблемами. Нам удалось собрать практически равное количество мужчин и женщин, чем мы очень довольны.
— Как понять, что водитель — ваш клиент? B чем программа «Тест-драйв адаптация Renault» отличалась от классической психологической помощи?
— Если вождение автомобиля для человека не удовольствие, а сплошное преодоление или же если автомобилист получил права, но так и не почувствовал в себе само право сесть за руль — это и есть наш клиент. Основная проблема в том, что люди с такими проблемами не знают, где искать помощи. Некоторые идут на курсы контраварийного вождения и даже улучшают свои навыки, но легче не становится.
Главное отличие нашей работы в том, что мы не просто беседуем в уютном кабинете и пьем кофе, но и садимся вместе с человеком в машину. Сначала в качестве водителя, а потом — пассажира. Это позволяет нам не только составить представление о водителе с точки зрения психологии, но и оценить его навыки. Многие иногда сами не понимают, почему управление машиной превращается для них в акт героизма. Причину этого избыточного напряжения мы и ищем, а потом с ней работаем.
— Как вы работали с такими водителями?
— Всего отводилось три встречи. Первая — в кабинете. Затем — площадка, а третий этап в зависимости от готовности водителя — площадка или город. При первой личной встрече мы узнавали, как человек учился, когда в последний раз садился за руль, когда возникли проблемы, которые нарушили его возможность свободно водить. Затем мы фокусировались на том, чтобы понять, как случившаяся история или особая ситуация мешает вождению. На втором занятии предлагалось приехать в автосалон и для начала просто посидеть в машине без обязательств куда-то ехать.
Если человек доверялся инструктору, а некоторым ведь сложно даже ездить пассажиром в такси, его довозили до площадки, где предлагалось поработать уже за рулем. У участника программы всегда была полная свобода: поехать, отказаться, передать управление инструктору или просто продолжить общение, сидя в автомобиле. Так люди потихоньку втягивались обратно в автомобильную жизнь.
— С какими еще проблемами приходили люди?
— Ситуации были очень разные. Для некоторых тревога водить автомобиль была связана даже не со страхом ДТП, а тем, что они сделают что-то неправильно и нарушат ПДД. Но надо понимать, что на дороге это не всегда возможно. А еще старание соблюдать все правила вызывает негативную реакцию окружающих водителей. Попробуйте проехать со скоростью 50 км/час там, где ограничение 60 км/ч, или затормозить на желтый сигнал светофора без попытки проскочить перекресток — хотя вы все делаете правильно, вам будут сигналить.
Но таким «отличникам» было важно не просто не нарушать, но и контролировать всех вокруг, им было страшно, что сейчас в них кто-то врежется. Приходилось объяснять, что ДТП — это нормально, это штатная ситуация, к которой готовы все современные автомобили. И спокойно прорабатывать инструкцию, как вести себя в случае аварии.
Иногда людям очень страшно встретиться с внешней агрессией, либо есть страх сбить пешехода. Кому-то комфортно за рулем одному, но если с таким водителем оказывались пассажиры, особенно дети, его начинало трясти. Бывает страх негативной оценки со стороны близких: значимых родственников и окружения.
Например, молодой человек пошел учиться на права, а жена ему говорит: «Куда тебе водить, ты и так все углы сшибаешь». То есть не верит в него. Родителей в возрасте так «поддерживают» дети — например, я работал уже со взрослой женщиной, которой необходимо было научиться водить. А дети говорили, куда ей, мол, старой учиться. Хотя у нее отлично получалось, она не могла себе представить, как сесть за руль вместе с детьми. Наличие одной такой негативной оценки не дает людям почувствовать себя полноценным водителем.
— Получается, иногда нужно показывать людям, что страх у них даже не перед ДТП?
— Да, все верно. Если причина все-таки страх аварии, мы прорабатываем ее. А если проблема в реакции членов семьи, то надо сфокусироваться на этом. Например, неуверенному в себе супругу из-за критики посоветовать пообщаться с женой и попросить поддержки, ведь он боится не поцарапать машину, а волны негатива с ее стороны. Тогда проблема перестает по смыслу быть привязанной к автомобилю, с него снимается сакральное значение. Это очень важно.
Еще к нам приходил мужчина, который просто ездил на древнем автомобиле, — страдания за рулем такого агрегата неизбежны по умолчанию. А его владелец не понимал, в чем дело, и думал, что страдать — это нормально, ведь он водит автомобиль. Таких приходится заново учить заботиться и думать о себе — поездка в современном автомобиле ему показала, что водить можно без мучений. Он купил себе новую машину и перестал страдать.
Схожая ситуация была и у автомобилиста, который после общения с нами просто купил себе новый Duster. Его проблема была в том, что он не доверял себе и машине, которая у него была. Оказалось, что она была подержанная и водитель психологически не смог ей довериться. С новой таких проблем не возникло.
— Были ли совсем тяжелые случаи, когда люди совершенно не верили в себя? Как вы побеждали такую неуверенность?
— К нам обратилась девушка, которая всегда уверенно ездила за рулем. По выходным ей нужно было ездить на конюшню, отвозить лекарства для своей лошади, которая болела. Однажды зимой на обледеневшей трассе ее машину развернуло и ударило об отбойник. Никто не пострадал, все успели затормозить. Но автомобиль она разбила и была в шоке. После ремонта за руль она все-таки садилась, потому что ездить на конюшню по-прежнему было нужно. Но всегда очень боялась и думала, что ее навыков для безопасной езды недостаточно.
При разборе с ней момента ДТП мы пришли к выводу, что на самом деле девушка все делала правильно, но из-за недостатков трассы это ее не спасло. Ей нужно было показать, что существуют ситуации, когда нельзя выйти за границы своих возможностей, и это нормально. Это позволило снизить эмоциональное напряжение и отдалиться от мысли, что она неквалифицированный водитель. Потом мы отработали езду на скользких покрытиях, экстренное торможение, работу с ABS. Очень быстро работа на низких скоростях ей наскучила и захотелось чего-то большего. То, что вместо страха пришло любопытство, — отличный показатель.
Приходил мужчина, который не садился за руль десять лет без очевидной для себя причины. Потом рассказал, что его отца сбила машина, то есть у него появился опыт того, что автомобиль может стать причиной беды. Тут потребовалась серьезная психологическая работа. Он вернулся на дорогу, хоть и с потерей опыта, но такие водители ведут себя гораздо более внимательно за рулем.
— А что за травма при обучении? Инструктор может на начальном этапе отбить все желание водить?
— Есть люди, которые говорят, что вот они точно самый-самый «тяжелый случай». Один такой водитель пришел к нам. Он получил права, сразу попал в ДТП и перестал ездить. Оказалось, что при обучении инструктор никак его не поддерживал и постоянно перечислял, что ученик делал неправильно. Серьезной травмой стал эпизод, когда в городе ученик был за рулем, а инструктор громко закричал, чтобы тот затормозил. Конечно, молодой человек перепугался и нажал на газ — хотя ему изначально дали команду, к которой он не был готов, а потом еще и обвинили, что он не справился.
С тех пор он для себя решил, что не поддается обучению. А у нас произошли чудеса: на небольших примерах, даже по работе с педалью газа, мы показали, что он обучаем и что если продолжить тренироваться, у него все получится. Да, не сразу, но это нормально. Поэтому я бы очень хотел, чтобы у нас исчезли инструкторы, после которых нужно обращаться к психологам.
— Программа «Тест-драйв адаптация» — это разовый проект от Renault или будет продолжение? Как вы оцениваете результаты?
— У нас 100% довольных клиентов. Все они сказали, что было здорово: всем пришлось по-настоящему поработать и над собой, и на площадке. И многие скептики поменяли свое мнение относительно психологической поддержки. В Renault первыми в мире сделали такой социальный проект — им было важно обратить внимание на проблему, дать теме развитие. Пока нет информации о продолжении. Но если идею подхватят другие компании, будет отлично. А водители уже сейчас узнали, что для них существуют специальные программы поддержки, — это самое главное.