Мне часто снятся страшные сны. Если быть точной, то другие мне не снятся вовсе. Каждую ночь я умираю, а утром рождаюсь заново. У меня нет нужды смотреть страшилки, они кажутся мне «Тремя поросятами» по сравнению с тем, на что способно мое воображение. Летом ситуация ухудшается из-за жары. Мой мозг атакуют плохие сны и мысли, а тело – насекомые и зной. Я просыпаюсь раз в полчаса то в холодном поту из-за свежего кошмара, то в горячем из-за застоявшейся духоты. Я почти не сплю уже три месяца.
Самый позитивный сон за этот период – зомби-апокалипсис с самопожертвованием живых и расчленением мертвых. Что значит фу? Его, в отличие от многих других, я вспоминаю даже без содрогания. Многочасовые прогулки на свежем воздухе, массаж, фестивали всех мастей, общение с друзьями, театры и классическая музыка не работают. Я смирилась. Черт с ними, со снами.
Однако на неделе выдалась ночь, когда я спала как младенец. Ни одна плохая мысль или видение не забрались в мою голову. Возможно, их просто выдуло ветром. А, может, так случилось потому, что в этот день в моей реальной жизни было столько страха, что подсознание решило взять отгул.
В тот день состоялось мое знакомство с тест-пилотом BMW Motorrad Борисом Ламиным, любезно согласившимся прокатить меня на мотоцикле. Борис даже предложил выбрать, на чем кататься. Мне, конечно, безумно хотелось проехаться на спортбайке, но я сдержалась и попросила BMW K 1600 GTL, либо BMW K 1600 GT. В итоге мы поехали на самом комфортном для «второго номера» K 1600 GTL.
Надо сказать, что опыта общения с Борисами у меня до этого эпизода не было, а я искренне верю в то, что имя накладывает отпечаток на характер. Единственный, с кем на тот момент у меня ассоциировалось это имя, – это кот из рекламы. Вы будете смеяться, но они похожи. Хотя бы своей уверенностью в том, что мир создан ради них, Борисов. Однако чесать за ушком такого котяру я бы не советовала: он откровенно не приручен, и черт его знает, может, даже не привит.
Борис спросил меня, каталась ли я прежде. Я ответила, что да, случалось, но инструкции выслушаю с удовольствием. Главной было – не мешать. Окей. Я расслабилась, предполагая, что зная, что у него за спиной практически новичок, он включит паиньку. Но не тут-то было. Весь запакованный в экипировку он мимикрировал под свою машину, и помчал так, что мне показалось, будто меня похитил какой-то инопланетный пришелец, состоящий из металла и пластика, и способный развивать скорость света. Лишь узкая полоска шеи, проглядывавшей между шлемом и жилетом, свидетельствовала о том, что он тоже из плоти и крови. Я смотрела на эту полоску и думала: нет, меня не похитили, я, черт возьми, сама на это подписалась.
Ввиду отсутствия гарнитуры я даже не могла сообщить гонщику, что моя психика близка к распаду. Никогда не думала, что буду радоваться пробке. Однако тогда она казалась мне практически Эмпиреем. Весь путь до первого пит-стопа меня обуревали ужас и восхищение. Страшнее Бориса в моей жизни был только аттракцион в Барселоне, после которого я не сажусь даже на карусели. Я порадовалась, что он приехал не на «спорте», иначе мог случиться конфуз.
В боковые ручки я вцепилась такой хваткой, что у меня заболели руки. С каждым новым поворотом или подпрыгиванием на неровности я сжимала их все сильнее. В результате руки онемели, и я поняла, что теперь отделить меня от мотоцикла в силах лишь автоген. Вообще говоря, мне ужасно хотелось вцепиться в самого Бориса – уж себя-то он не потеряет. Однако он мог подумать, что мне просто хочется его обнять. Вот еще! Я упорно держалась за ручки, а на светофорах еще и отодвигалась как можно дальше от «первого». Гордость – прекрасная вещь. Она отрезвляет и не дает развиться деменции. В минуты ужаса я полностью собираюсь и прекращаю панику по той причине, что меня крайне заботит, что обо мне подумают окружающие. Глупо? Зато эффективно.
Интересно, что на самых крутых виражах своей истории, попросту говоря, когда мне жуть как страшно, мои эмоции вместо того, чтобы выливаться из меня бранными словами, визгами или нервными телодвижениями, замирают глубоко внутри. Тем, кто снаружи, может показаться, что я не впечатлена, хотя все ровно наоборот. В общем, по-моему, он не понял, что я пережила на самом деле.
Модель поведения Бориса на дороге, что называется, девиантна. Таких как он ненавидят автомобилисты: он носится между машинами на такой скорости, что не оставляет водителям шанса заметить его, а путь себе расчищает грозным рыком мотора или пронзительным воем клаксона. Однако по закону Мерфи, пустыми банками из-под «Ред Булла», бычками и прочим мусором автолюбители попадают не в него, а как раз в примерных мотоциклистов.
В поворотах он укладывает байк так, что кажется, еще чуть-чуть, и мы с асфальтом перейдем на «ты». Еще он может просочиться в пространство, равное ширине мотоцикла. Когда он пробирался между грузовиком и минивэном, я вжалась в сиденье, потому что отклонение всего на пару см в любую из сторон могло быть чревато нехорошими последствиями. Но знаете, что я тогда подумала? Нет, не про придурка. В тот момент я лишь очень позавидовала его ощущению габаритов. Я начинала привыкать и получать удовольствие без примеси страха.
Подъезжая к Смотровой (куда еще он мог отправиться?), «номер один» убрал руки с руля и стал управлять мотоциклом движениями корпуса. Я не поняла, зачем это было, но мне понравилось. Мне вообще к тому моменту уже нравилось решительно все. На «горе» Борис принялся обнимать всех подряд, а все подряд стали показывать ему что-то в своих айфонах, хвастаться новым экипом и сетовать на травмы. В общем, все как у людей. Я же принялась лорнировать мотоциклы, и вот мои фавориты: ядовито-зеленый Kawasaki ZZR 1400, алый Honda CBR 1000 RR Fireblade и синий Honda VFR.
Борис вызвался рассказать мне про байки, но на тот момент меня куда больше волновало, сколько аварий у него на счету. Он сказал, что дважды с места ДТП уезжал на «скорой». Надо сказать, неплохой результат для того, кто носится на скорости за 200 км/ч. Он в свою очередь решил поинтересоваться, как же я решилась поехать с ним, а также поведал тоном моей бабушки, как это опасно – садиться на мотоцикл к незнакомому человеку. А вдруг, говорит, я тебя завезу в лес, убью, расчленю и изнасилую каждый кусочек? Не страшно? Дружок, ты просто не знаешь, что мне снится…
Довольный Борис фланировал по площадке, его знакомый учил меня отличать Ducati по звуку, а я переминалась с ноги на ногу и думала: ну когда же мы уже поедем?! Мне смертельно хотелось кататься. Меня всегда раздражали капризные дети, закатывающие мамам истерики в супермаркетах с воплями: «Ну мааааааа, ну купиииииии!», но в тот момент я их прекрасно понимала. Хотелось также брякнуться оземь, задрыгать ногами в воздухе и завопить: «Ну поеееехали, ну бляха-муха!». Кажется, даже в цирк в первом классе мне хотелось куда меньше, чем мчаться на мотоцикле по Москве, показавшейся в этот день просто крошечной.
По пути домой я подумала, а что будет, если закрыть глаза? Станет страшнее или наоборот? Закрыла. В это мгновение внутри меня запрыгал плюшевый шарик радости. Страха совсем не было. Казалось, что лучшее, что можно придумать – это вот так ехать «вторым номером» с чокнутым спиди-рейсером. Я открыла глаза: дом. Борь, ну зачем так скоро?
